СРЕДИЗЕМЬЕ - КРОХОТНЫЙ МИРОК
Предполагается, что это - роман. Произвольная фэнтези, частично по мотивам "Властелина Колец", немного по "Черной Книге Арды", а ежели честно сказать, так надо признаться, что Автор следовал своей собственной дорогой и шел - куда сам захотел.
 
Мой голос тих, но я постиг
Мечты простое волшебство.
А между строчек умных книг
Не прочитаешь ничего...

Искренне благодарю всех, подвинувших меня на создание этого труда... Во-первых - профессора Толкиена с его "Властелином Колец." Во-вторых - Ниенну и Иллет и "Черную Книгу Арды." И, наконец, Хель Итилиенскую, за НЕОЦЕНИМУЮ помощь в пути...

Некий Горлум из Мордора, так и не ставший назгулом, но
по-прежнему мнящий себя - Мелькором !

И еще... Если Хель Итилиенская сочтет возможным, прочтя сей изврат, поставить рядом с его именем - свое, толстокожий Горлум будет искренне счастлив, поскольку уверен на все сто, что если б не Хель, не было бы и написано все это безобразие...

"Благословен будь, Моргульский клинок..."

ПРОЛОГ


     Ночь распростерла над миром свой черный бархатный плащ. Двое всадников молча ехали по дороге, бок о бок, в ночи.
     Копыта коней гулко стучали по булыжнику, но не были видны ни сами кони, ни их всадники.  Вороные кони, черные плащи всадников - мрак на черном фоне - что же тут различишь? Только перестук копыт слышался...  А потом - и его не стало, лишь шорох крыльев, будто две гигантские птицы прянули вдруг в небеса. Мрак на черном - поди разгляди! Внезапный порыв ветра откинул завесу туч, и полная Луна расплавленным золотом засияла на небосклоне.
     Вот теперь всадников можно было бы увидеть, если бы... если бы только кто-нибудь из людей захотел, выбравшись из теплой постели и, распахнув окно, поднять взор к небу.
Всадников не было на земле. Черные кони несли их по небу, неспешно взмахивая в такт огромными крыльями. И бескрайний Млечный Путь не был тесен им. Они были в черном - оба этих всадника, но если один был во всем черном - от сапог и до плаща, то на одеянии второго чуть заметно серебрились у ворота тонкие молнии рун.
     - Немного больше света, чем нам необходимо, Экселенц, - обратился тот, второй, к своему спутнику.
     Впрочем, если уж быть до конца откровенным, спутником-то как раз был он, тот, кого звали - Ник. И был он уже не молод.
     - Старый Ник! - острили друзья.
     - Мастер Ник, - называл его иногда Экселенц. Произносилось это с иронией, но Мастер Ник не обижался.
     - Может быть, мы укроем Луну, Экселенц?
     Он любил произносить это слово - Экселенц - любил, за таинственную гибкость и мелодичность, И - за особый смысл, хотя, в переводе на Мордорский, понятие это звучало и грубее и резче, как удар кинжала - Князь!
     - Экселенц?..  Молчание. Погруженный в свои мысли, он не слышал, не отвечал.
     - Князь мира сего! - сказал тогда Ник и опасливо отодвинулся. За такое обращение, случалось, получал он и по шее. В давние-предавние времена...
     - Славная ночь, Экселенц.  Теперь он услышал, ответил.
     - Славная ночь? Ты, как всегда, преувеличиваешь, Ник, Мы пришли; как тати в ночи, и уйдем, ничего не добившись. Укрой Луну, если хочешь, но - чем это поможет нам?
     Он любил задавать риторические вопросы, Ник, не отвечая, щелкнул пальцами. И сейчас же, послушные его воле, облака надвинулись на Луну, окутывая ее нежнейшей серебристой вуалью, и она приглушенно замерцала рассеянным, пепельным светом.
     - Дорога длинна. Ты позволишь развлечь тебя моим новым творением, Экселенц?
     - Ну читай, что уж с тобой поделаешь... графоман. Он был несправедлив, но Ник не стал спорить. Дорога действительно очень длинна, и то, что ждет их впереди... недавно тоже вот так прогулялись... Обратно Ник тогда притащил его на себе: с ободранными кулаками, захлебывающегося слезами и кровью. И не ехать нельзя. Тогда он поедет один и может совсем не вернуться.
     - Послушай-ка, Экселенц... - и зазвучали стихи.
 
Мой давний друг, не мудрствуя лукаво,
Поговорим о тайнах бытия.
Я жду тебя, нам время расплескало
Вина в бокалы - темного огня!

Мрак ночи крут, плащ косо лег на плечи,
Во мгле звезда далекая горит.
Но прям твой взор, внимая тихой речи,
 Соразмеряю с Вечностью шаги.

Что было раньше, что же дальше будет?
Вопросов рой, сомнениям нет конца...
Исчезнет все, но мысли не остудит
Круговорот Вселенского Кольца.

Всесильна мысль, а род людской - едва ли.
Влачите вы короткий, жалкий век.
И этот мир, в сомнениях и печали,
Не для тебя был создан, человек!

Вселенная, где звезды, словно блестки,
Игрушка для детей и для бродяг.
Любой взойти мечтает на подмостки
И примеряет Вечность словно фрак.

Надменным взглядом озирая дали,
Ты озабочен лишь своей судьбой.
Не знаешь ты, как много было гари,
Когда взрывали Атом Мировой.

Сосуд разбит, остался лишь осколок
Былых надежд, мечтаний и тревог.
Я знать не мог, что путь к Вершине - долог,
И заблудился в сумраке дорог...

Мой друг вновь осторожно подымает
Бокал. Печалью сковано лицо.
И луч звезды бесстрастно освещает
Твой черный плащ и на руке - кольцо.

     Слова отзвучали в ночи и вновь наступило молчание.
     - Экселенц?
     - Ну, что еще? (Надоеда?) - вслух он этого, понятно, не сказал, но Ник с некоторых пор научился читать мысли.
     - Подлетаем, Экселенц.
     Там, за горизонтом, все сильней разгоралось сияние. Луна? Да нет. Луна по-прежнему скрывалась за тучами. Тут было что-то другое. Валинор!.. Ник привычно напрягся всем телом, ожидая неминуемой боли от тысячи острых иголочек-лучей, впивающихся глубоко в кожу. Но - на этот раз боли почему-то не было и черные кони, замедлив полет, беспрепятственно опустились на блестящий алмазный купол, отгораживающий Остров Блаженных от всего остального мира.
     - Их Сила слабеет, Экселенц! - по сверхпрочному некогда алмазу струились паутинные черные трещинки. Раньше не было их!
     - Взгляни, Экселенц. Не оборачиваясь, он протянул сумку.
     - Твой меч. Мастер Ник!
     - Э-э-э...- красноречие покинуло Ника. Меч он оставил в Дол-Гулдуре, вот так, взял и - забыл.
     - Ты бы лучше там голову позабыл! - Экселенц был груб, но - он всегда был таким, вот здесь, у подножия Валинора. Там, внутри, хорошо различимый в холодном свете Сильмариллов, на алмазной скале висел прикованный узник, тот, кто был для Экселенца - всем, тот, с кем он не раздумывая поменялся бы хоть сейчас местами, поменялся бы хоть сейчас, если бы только Валары согласились на этот обмен!
     - Мелькор!!!- он с размаху ударился грудью об несокрушимый алмазный купол и, пачкая кровью чистейший кристалл, замолотил по преграде кулаками.
     - Уйдем, Экселенц! Он не видит, не слышит тебя!
     - Если б ты взял свой меч! - взгляд его серых глаз был страшен.
     - Ты забыл, Экселенц! Мы уже пытались...- ох, чем только они не пытались взломать, сокрушить преграду; шли в ход мечи, кастеты, лазерные пистолеты, Арни как-то выстрелил из базуки... Действие равно противодействию! И долго же потом искали они по всей Арде незадачливого Терминатора-Арни!
     Ну, правда, нашли... в одном безымянном болоте. О, как изощренно ругался Арни,  когда его выволакивали оттуда! Поистине, целую эпическую поэму можно было б  составить из этих его непечатнейших слов. Поэму...  поэму... постой-ка, братец Ник. И что еще скажет на это Экселенц? Ник подскочил к нему, грубо рванул за плечи. - Ну, оставь это дело, придурок.
     - Что?
     Только так и следовало разговаривать здесь с Экселенцем, дружеских увещеваний и уговоров он бы просто-напросто не услышал.
     - Кретин! - повторил с маху Ник и сплюнул сквозь зубы. - Разбей хоть всю морду в кровь, что ты этим докажешь? Да они смотрят на нас и хохочут, все эти Валары. Весь вечер на арене клоун Саурон... Ник бросал ему в лицо эти злые, обжигающие как огонь, слова, и с радостью видел, что отчаяние на лице Властелина преображается в привычную холодную, четкую ярость. Вот и отлично, он уже снова контролирует себя, не давая воли бессильным эмоциям.
     - Что ты предлагаешь, Ник? ( Предлагай, предлагай хорошенько, иначе... страшен в гневе Черный Властелин!)
     - Там, где не поможет сила меча, обопремся на магию слова...
     - Заклятие, что ль? - не понял Саурон. М-да, излучение Валинора прочно блокирует определенные нервные центры в мозгу.
     - Нет, не заклятие. Не совсем заклятие. А в общем то и совсем не заклятие.
     - Туманно излагаешь. Мастер Ник. Что ж, можно и по конкретней сказать.
     - Когда Валары покоряли мир, они дали людям Арды книгу, именуя ее Книгой Книг. Горе побежденному, ибо историю его напишет враг. Сам знаешь, как мы выглядим ТАМ.
     -  Ну, и?..
     - Я напишу свою книгу книг! Ты упрекал меня, Экселенц, за то, что я забыл дома свой меч. Нет, я его не забыл, только... только он мне одному по руке! Ник сунул руку в карман, доставая оттуда нечто, и высоко поднял потом это "нечто" над головой. Экселенц с любопытством следил за его манипуляциями.
     - Ручка. Паркер с позолоченным пером. - Экселенц был по-прежнему прозорлив.
     - Это, как я понимаю, и есть твой меч. Мастер Ник? А ты бы еще с собой сюда пишущую машинку приволок. Или там - персональный компьютер.
     - Шутки в сторону, Экселенц! Сила Слова эффектнее силы Меча.
     - Ну, посмотрим. Твори, - Экселенц отошел к своему крылатому коню и уселся в центре алмазного купола. - Бумагу ты тоже с собой прихватил?
     - Ну да, Экселенц.
     - До утра успеешь?
     - Да, ежели ты попридержишь немного рассвет.
     - Хорошо, постараюсь, - это и впрямь было в его силах. Луна покорно застыла в небесах, прервав свой полет, и тихо было в ночи, лишь изредка всхрапывали застоявшиеся кони.
Бумага была бела, как Свет, и черная вязь слов дивным кружевом скользила со стального пера, и возрождалось прошлое, далекое, полузабытое время: эпоха Огня и Стали... И смеялся и плакал Мастер Ник, бросая свою судьбу на бумагу, и вспыхивали лиловые молнии, клубился багровый огонь Глубин, сверкали мечи, а молоденький паренек снова шел  по Средиземью, прижимая свою Книгу к груди, пешка в игре Великих Сил...

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: БЕГЛЕЦ


     Беглеца травили собаками. Гулко разносился в ночи, над залитыми лунным светом полями истошный лай бешеных от азарта и запаха крови псов. Беглец плелся, поскальзываясь в грязи, жадно хватал воздух пересохшим ртом. Бежать сил уже не было.
Луна подобно гигантскому фонарю раскачивалась в вышине на невидимой нити. Беглец снова поскользнулся и рухнул в жидкую грязь у дороги. Лай псов раздавался все ближе.
Беглец никогда пылкому еще не молился, но теперь, похоже, пришла и его пора - О, Владычица Ночь, - хрипнул он пересохшим горлом. На большее воздуха не хватило.
Но и этого было достаточно. Луна с ходу нырнула в облако, и стало темно. Беглец понимал, что это ему не поможет, но - обрадовался отсрочке.
     Заставил себя встать и снова поплелся вперед, кренясь и шатаясь, как пьяный, от отчаяния и усталости. Лицо стягивала засохшая корка из крови, грязи и пота, а впереди была река, и - был мост, и - стража на мосту. Плавать беглец не умел.
     Лаяли псы и все слышнее становились крики преследователей:
     - Сожжем отступника! На костер исчадие Мордора? Тебе не поможет твоя Тьма!
     - Исчадие Мордора! - беглец дернул щекой, то ли всхлипывая, то ли усмехаясь.
     - Эх вы, придурки. Я бы ушел туда, давным-давно бы ушел, да вот, не знаю дороги.
     Луна снова выплыла из-за туч. Блеснула ограда кладбища. Обычное сельское кладбище, без особого порядка и планировки, без пышных надгробий и свежих могил: умирали в деревне редко.
     - А меня и не станут хоронить, - вновь всхлипнул-хихикнул беглец. - Осиновый кол под лопатку, и... Впрочем, нет, конечно же, нет! Кол под лопатку - это для вурдалаков, ночных мертвецов-вампиров. Я же не вурдалак! И - тем хуже для меня. Дольше придется мучиться на костре.
     Он уже вступил под сень кладбищенских деревьев и уходил все дальше: от надгробия к надгробию.  Красноватый туман клочьями лип к могилам, и лиловые шипящие огоньки вспыхивали то тут, то там.
     Беглец не боялся могильных огней. Мертвые зла не сделают. Остерегайтесь живых! Но он понимал, что и погоня - не испугается. Будь их трое-четверо, и без собак, они бы сюда за ним не пошли, струсили, повернули назад. Но ведь их собралось с полсотни: с топорами, и вилами, и...
     Где-то здесь, где-то здесь росли ядовитые травы. Беглец оглянулся, щурясь в неверном свете Луны.
Надо успеть, успеть самому; только бы не костер! Какой я все же кретин! Занимаешься черным делом, так храни при себе яд, чтобы успеть уйти, когда сам того пожелаешь. А, вот и трава...
     Беглец протянул руку. В неверном свете Луны тускло блеснуло кольцо на безымянном пальце, тяжелое, темное кольцо.
     А туман над могилами вдруг потек, струясь, вверх, и девять призрачных силуэтов воздвиглись перед опешившим беглецом. Лунный свет омывал их доспехи. Черные плащи укрывали плечи, ниспадая свободными складками до самой земли. Беглец резко отдернул руку и отступил.
     Он не испугался, нет, хотя любого мог бы напугать вид этих призраков. Из-под черных капюшонов, надвинутых низко на лобные кости, в запавших глазницах рубиново тлели угли, и отполированные временем черепа скалились в жестокой усмешке.
     - Приобщаясь к покою могил, духи мертвых властителей Мрака, стойте там, где стоите сейчас, - негромко начал беглец, сочиняя  по ходу дела слова заклятия, и сдвинулся было в сторону, целясь обойти мертвецов. Заклятие не помогло. Растягиваясь редкой цепью, умертвия охватили беглеца полукольцом. А у кладбищенских ворот уже мелькали факелы и лаяли псы.
     - Обратившись в могильную пыль, оставайтесь в гробах навеки, - Беглец все-таки досказал заклятие.
Умертвия в ответ жутко захохотали, чем-то гремя при этом, надо думать - своими костями, и тот, что стоял в центре, сам затянул громыхающим, гулким басом:
     - Тихо вокруг, здесь не пройти живым...
     Издевается явно.
Они уже почти совсем замкнули круг.
И тогда беглец прыгнул в сторону и, запутавшись в чем-то плотном, черном, пахнущем полынью и пылью, затих на земле. Круг замкнулся. С него сдернули черный плащ, и беглец неохотно поднялся. Вставать ему, по чести говоря, не хотелось, но - негоже умирать на коленях! Погоня рыскала между могильных плит...
     Предводитель мертвецов, подняв руки в черных перчатках, по-особому щелкнул пальцами:
      - Тьма, сомкнись!
     И тотчас же на кладбище пала тьма, отгораживая жуткую девятку призраков, а с ними и беглеца, от факелов и псов.
     В центре круга загорелся мертвенный огонек, не дающий тепла. В свете этого огня лицо и руки беглеца приобрели зеленоватый трупный оттенок. Ну, и что дальше?
     - Твое имя?
     - Ник. Книжник.
     Допрос? Для чего?! Инквизиторы. А способные ребята, сам я так не умею, подумал беглец, косясь на холодный огонь у своих ног...

Продолжение следует

Автор текста - Горлум
Материал предоставил Earnol